СЕМЬЯ

Родилась Тоня в 1927 году. Жили в деревне Желубово недалеко от Красногородска. Шесть домов на пригорке, все - шести родных братьев, так что вся деревня - родственники. Захар Герасимович, отец Тони, был старшим из братьев. Окончил школу, затем выучился на сапожника в Санкт-Петербурге, еще в царские времена стал хозяином окрестной земли, всем братьям авторитет и указ. Он воевал в русско-японской, потом в Первой мировой, 4 года был в немецком плену. Коллективизация и раскулачивание мудростью Захара прошли мимо: со статусом середняка создал в деревне колхоз, стал бригадиром.

У Захара с женой Александрой было пятеро детей - Анна, Александра, Евдокия, Федор и Антонина. Младшенькая стала любимицей отца. Он интересовался, казалось, каждой ее мыслью, подмечал и старался развивать способности, ставил задачи. Четырехлетку Тоня заканчивала в Шухостовской школе, организованной в бывшем барском имении. Затем отправилась в Красногородск, в семилетку. Только пятый класс отучилась - и грянула война.

От кого об этом узнали - не помнит, в тот день в поле на сене девчонки работали. Услышали слово - и давай на граблях скакать, как на лошадях: «Война! Война!» Старшие в деревне сурово осадили: «Беда пришла!»

«ВСЕ РАВНО ПОЙМАЮ!»

Затерявшейся в болотах, вдали от основной дороги крошечной деревне Желубово повезло в войну больше многих - не сожгли фашисты. Вокруг горели Маслово, Малагино, другие, где-то два дома вместе с людьми сожгли. Желубово осталась. Правда, не раз и не два были на волосок от гибели. Отдельные эпизоды Антонина Захаровна и сейчас вспоминает сквозь слезы. Однажды за укрывательство партизан даже вывели семью расстреливать - отца, мать, Тоню - кто в доме был, старшие на болотах прятались. Спас отец, что-то долго и многословно рассказывавший офицеру на немецком языке. Тоня тоже знала к тому времени несколько слов и поняла, когда немец велел убираться. А вот захваченным партизанам выжить не удалось: их привязали к лошадям и пустили вскачь. Потом это долго снилось...

На ночь жители деревни, как правило, уходили в лес. Днем выставляли мальчишек на концах деревни, чтоб успели предупредить, пока селяне обрабатывают землю. Когда появлялись немцы, все бросались врассыпную. Однажды Тоня бежала от полицая, который целился из автомата и орал: «Все равно поймаю, убью гадину!» Девочка рванула к реке: там под низко склонившейся с берега плакучей ивой была незаметная заводь - глубокая лужица. Нырнула, а полицай не заметил, только палил по сторонам почем зря.

Из детей Тоня, как младшая, чаще других бывала в деревне, и 15-летнюю девушку приметили для отправки в Германию. Отцу пригрозили: не придет дочь на сборный пункт - всех уничтожат. До того ему приходилось лавировать и «договариваться» с немцами, прикрывая семью и помогая партизанам. От своей деревни-общины именно Захар выступал в роли переговорщика на все стороны. О дочке пошел кланяться докторше, поднадзорно осматривавшей «контингент». Пожалела уважаемого в округе человека, подсказала, что сделать. Когда Тоня с расцарапанной и красной кожей между пальцами пришла в медпункт, доктор прямо отшатнулась от девочки: «запущенная чесотка», а потом еще оказалось, что «сердце слабое, выраженная аритмия», словом - спасла врач девчонку.

«ТОНЯ, НЕ ВЕРЬ!»

Вспоминая войну, Антонина Захаровна говорит, что самым трудным было жить в постоянном напряжении и страхе, что в любой момент могут убить. Немцы появлялись в селе внезапно, всегда - в погоне за партизанами. Из леса приходили разные люди, из разных групп, порой незнакомые, может, даже бандиты. Отец со всеми разговаривал сам, всегда был настороже и никого из домашних не посвящал. Поддерживал связь с ушедшими в партизаны местными коммунистами, снабжал провизией. Когда в Мозулевском лесу начался голод, отвел партизанам свою корову и всю скотину из деревни. Когда вернулся без стада, деревню как раз заполонили каратели - искали партизан. Отец пытался убеждать их в исключительно мирных трудах жителей, но затем и ему пришлось бежать под автоматными очередями в дом, заталкивать семью в подвал, вздрагивать от грохота настигающих их гранат. Когда каратели во главе с немецким офицером нашли людей засыпанными и велели выбираться, вид контуженного Захара и его окровавленной дочери погасил вспышку ненависти немца: и в этот раз удалось уцелеть.

Успокаивая дочь после каждой встречи со смертью, отец говорил: «Тоня, не верь тому, что происходит, это временно. Никогда русские свою землю врагу не отдадут, вернутся наши!» И легче казалась работа дома и каторга на строительстве и, самое страшное, на тралении дороги Красногородск - Мозули - Латвия, куда сгоняли местных жителей. В любой момент можно было взорваться на мине и упасть от выстрела надзирателей в упор. Но пережили и это.

Через маленькую деревню в болотах войска в наступлении не проходили, боев не вели, но когда немцы ушли, как-то вдруг сразу стало легче дышать. Ушел страх, окрепла надежда, появились планы на будущее. Счастливое будущее!

КОСИНУСЫ - ПОТОМ

После школы, обсуждая с отцом дальнейшую учебу в педагогическом, Тоня послушалась и выбрала математику - самую стабильную, не зависящую от политической конъюнктуры специализацию. «Не то, что история или литература, меняться не будет», - смотрел отец на десятилетия вперед. Тоня отцу доверяла. И когда он не одобрил легковесность понравившегося ей парнишки, отстранилась, хотя в альбоме до сих пор хранится фотография. А когда отец зазвал на ужин другого друга, ходившего за ней по пятам, и проговорил с ним до утра, первой узнала вердикт: «Хороший парень, надежный для жизни, присмотрись к нему».

Присматривалась семь лет! Николай выучился на моряка-водолаза, и с ним вместе Антонина отправилась жить в Ригу - работать учительницей и удивлять рижанок особым деревенским говором и, увы, далеко не модными туалетами. Вот уж где пригодилось чувство юмора, терпение и умение делать выводы! Неустроенность быта и нужду, переезды с квартиры на квартиру, все проблемы супруги преодолевали, поддерживая друг друга. А по выходным ходили на танцы в офицерский морской клуб - и тревоги забывали, и танцевать научились, и чуть пижонить по-местному, по-рижски.

Высокомерную неприязнь молодых коллег к «скобарке» Антонина Захаровна разбила одной веселой скобарской же частушкой на учительской вечеринке. С провокациями и подколками учеников разобралась еще раньше, практически с первых недель работы в рижской школе. Уж и не вспомнить всех каверз, но вот они - выпускники, все - любимые, смотрят с фотографий, не забывают. От некоторых и полвека после выпуска приходили письма. Антонина Захаровна признается, что за 50 лет учительской карьеры ни разу никогда не пожаловалась на учеников начальству, никого не наказывала. И, говоря о воспитании молодых, самым важным качеством называет незлобивость, доброту, умение прощать. Сначала человечность, а уж потом - косинусы.

ИЗ РИГИ В ПСКОВ

Единственный сын - Саша - заканчивал школу и институт в Риге, женился, родили с женой троих детей. Сделал хорошую карьеру - до коммерческого директора крупного предприятия дорос. В 1995 году Прибалтика уже активно вытесняла русских, и Саша с семьей нашел работу сначала в Псковской области, затем в Пскове. Старшие Лебедевы тогда еще оставались в Риге, но и им становилось неуютно. Все время хотелось доказать, как неправильно все происходящее. В 1999 году Николай Спиридонович ушел из жизни, и сын забрал маму в Псков, ведь все здесь. Трое внуков - Егор, Костя и Настя - уже получили высшее образование, теперь вот и Егор, женившись, порадовал двойняшками - правнучками Кирой и Мирой.

Приехав в Псков, Антонина Захаровна засиживаться дома не стала. Живенько начала посещать группу здоровья, вступила в клуб ветеранов педагогического труда, по характеру быстро «обросла» подругами, с которыми - и в театр, и в санаторий, и свое театрализованное представление организовать да праздник отметить. Вот она на фотографиях - то старичком-лесовичком представилась, то веселой Снегурочкой по сцене выступает, то песни поет, то восточный танец изображает. Но, главное, даже в свои 93 года всем старается помочь, для каждого найти доброе слово.

ПОДВИГ

Сын, включаясь в разборку фотографий, признается: «Не раз думал, что такое подвиг. Когда на амбразуру или под танк - понятно, подвиг. А прожить долгую жизнь, и изо дня в день каждый час посвящать и служить людям, не сетуя и поддерживая других, - разве не подвиг?»

Ася ЗАМАРАЕВА.
province@pskovline.ru
Фото из архива семьи Лебедевых.

Комментарии