«Все будет хорошо...», - эти слова Марина произносила всякий раз, когда смотрела на свою новорожденную дочь. И была, пожалуй, единственной, кто в это верил. Потому что на самом деле поводов для оптимизма почти не было. Поздняя беременность, проблемы со здоровьем и преждевременные роды по медицинским показаниям. Маленькая Лида родилась на свет недоношенной с весом чуть больше килограмма. Врачи объяснили, что такими иногда бывают выкидыши, и нет никакой гарантии, что девочка выживет. Однако за жизнь малышки и всех, кто появился на свет с экстремально низкой массой тела, медики сражались, как солдаты на поле боя. И наша Лида медленно, но верно пошла на поправку! Теперь Марина уверена, что ее девочка родилась хоть и недоношенной, но «в рубашке». Да что уж там, в целой шубе! Ведь вопреки неблагоприятным медицинским прогнозам, Лида почти ничем не отличается от своих сверстников. Так же любит крутиться перед зеркалом и мечтает побыстрее стать первоклассницей.
Нужно ли говорить о том, что это далеко не первая победа врачей и медсестер над смертью. За 22 года, что в Перинатальном центре существует отделение реанимации и интенсивной терапии, историй со счастливым концом не перечесть. Тысячи спасенных детских жизней - вот награда за каторжный труд реаниматологов и горячие молитвы родителей. Правда, условия, в которых раньше выхаживали недоношенных детей, с современными не сопоставить. Образно говоря, спасать малышей врачам приходилось «голыми руками». Заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Юрий Гром, работающий в Перинатальном центре с 1995 года рассказал, на какие ухищрения приходилось идти. Не от хорошей жизни вспоминали врач и «дедушкин метод» – мешок Мартина-Буера. Суть его в том, что на ребенка надевается полиэтиленовый пакет, поролоновыми лентами фиксируется к шее, чтобы не было утечки воздуха, и туда подается поток кислородно-воздушной смеси...
Сейчас оборудование в отделении, полученное перинатальным центром по программе модернизации здравоохранения, на грани фантастики. Двенадцать - по числу коек - аппаратов ИВЛ, в том числе и для высокочастотной вентиляции легких, инкубаторы-трансформеры. Особая гордость - аппарат для ингаляции оксида азота, позволяющий без помощи лекарств раскрыть сосуды легких. Кстати, таких в России на момент поставки было всего три. Впрочем, никакая техника не сравнится с руками медсестер отделения. Забор анализов, постановка венозного катетера, зондовое кормление - ювелирная работа, которую они выполняют каждый день, считается высшим пилотажем в сестринском деле. Задача максимум всех сотрудников отделения - выходить новорожденных с экстремально низкой, то есть от пятисот граммов, массой тела. Сразу оговоримся, до 2012 года таких малышей тоже спасали, но полноценными юридическими единицами они становились только через 168 часов жизни. Теперь торопыги с первого же вздоха (а дышит за них в основном аппарат ИВЛ) считаются полноценными гражданами государства и получают весь объем медицинской помощи.
Теоретической беседы с завотделением в его кабинете мне, конечно, мало. Хочу на все посмотреть своими глазами и прошу Юрия Грома провести меня по отделению. Он соглашается, но предупреждает - в палатах нужно говорить тихо. Для деток с экстремально низкой массой тела любой резкий звук может спровоцировать ухудшение состояния, вплоть до кровоизлияния в мозг. Для того, чтобы контролировать уровень шума, в каждой палате висит «электронное ухо». Если оно зеленое, все в порядке. Оранжевый цвет прозрачно намекает на то, что надо говорить тише, а красный - немедленно замолчать. Захожу в палату на цыпочках и стараюсь не дышать. Мне разрешают заглянуть в один из кювезов, накрытых плотной тканью. За стеклом сладко спит Егорка. На свет он появился две недели назад с массой около восьмисот граммов. За него еще дышит аппарат ИВЛ, но состояние уже лучше, чем было во время рождения. Рядом с Егоркой замечаю осьминожку из разноцветных ниток. Это подарок медсестры Юли. Сотрудницы отделения вяжут своим подопечным мягкие игрушки, которые потом становятся талисманами... Такая вот теплая традиция установилась здесь несколько лет назад и хорошо прижилась.
- До сих пор ведутся дискуссии о целесообразности вынашивания таких детей, - признается Юрий Гром. - Статистика свидетельствует, что среди новорожденных с экстремально низкой массой тела гораздо выше показатели заболеваемости и смертности. А полноценной системы реабилитации детей с ограниченными возможностями в нашей стране нет. Но я считаю, что даже если один ребенок из десяти будет жить и радовать родителей, то есть смысл бороться. Недавно, например, в гости заглядывала мама с годовалым сыном, который появился на свет с весом 610 грамм. У него все хорошо, он крепко стоит на ногах... Ну какие еще могут быть аргументы?
Ульяна МИХАЙЛОВА.
umi@province-pskov.ru
Фото Ивана ЧУЛКОВА.
